Где ты был, Адам?

Война, на своем исходе превратившаяся в демонический калейдоскоп случайных смертей, — это мощный и выразительный фон романа. Но писатель сосредоточен на другой войне, невидимой и бескровной – войне за постепенное возвращение человека к своим началам. Бель предчувствует наступающее воскресение человека и те нечеловеческие трудности, которые будут с этим связаны. Как будет прорастать «выжженная совесть»? Как придет очищение в этот ад на земле, который на тысячелетие был обещан миру, как неизменный и вечный?

Война, на своем исходе превратившаяся в демонический калейдоскоп случайных смертей, — это мощный и выразительный фон романа. Но писатель сосредоточен на другой войне, невидимой и бескровной – войне за постепенное возвращение человека к своим началам. Бель предчувствует наступающее воскресение человека и те нечеловеческие трудности, которые будут с этим связаны. Как будет прорастать «выжженная совесть»? Как придет очищение в этот ад на земле, который на тысячелетие был обещан миру, как неизменный и вечный?

Писатель превращается в бережного садовника, следящего за ростом саженцев в своем саду. И каждый новый побег на стволе саженца – радость и чудо.

Сверхчеловека, с его культом вседозволенности и абсолютного знания, теснит человек, припоминающий чистоту первого прикосновения к женщине. История интенданта Шнейдера и торговки Сарки – «музыка скрытой ласки» и вопрос мужчины, заданный самому себе: «Где ты был, Шнейдер?» Мужчина погибает, так и не успев на него ответить, потому что дьявол в агонии своей не видит белых флагов перемирия.

Палач Фильскайт, создавший хор в «лагере смерти», оставляет в живых только тех, кто может стать его участником. Но этот, один из «хозяев войны» в бессилии перед девушкой Илоной, поющей молитву, убивает ее.

В любви просыпающаяся полнота жизни атакуется пустотой, изрыгающей только смерть и трескучие проповеди о «героике долга». «Нет дыхания в устах их…» (Пс. 133)

На пороге отцовского дома от шального снаряда гибнет бывший архитектор Файнхальс. Но перед смертью ему даруется встреча с девушкой Илоной и бережный поцелуй двух людей, сговорившихся «вернуться из войны» туда, откуда они были изгнаны не Богом, но дьяволом – в свой разрушенный Дом, который надо будет отстраивать заново.

В своей нобелевской лекции Генрих Бель говорил о том, что война остается «злобой дня», каким-то искусственным мускулом механизма мирового зла. И еще раз формулирует задание (не только писательское) – сохранить человека, охранить его.

«… имею вас в сердце в узах моих, при защищении и утверждении благовествования, вас всех, как соучастников моих в благодати». (Флп. 1, 7).