«Что подлинно было, и что присказано легендой старших?» С одной из таких легенд (о превращении любимой куклы Анны Ивановны в сына Сережу) и начинается эта книга о подлинных человеческих связях. Семилетняя девочка Катя, в радостном ожидании рождения брата, начинает репетировать роль матери и наставницы. Подстриженная и переодетая Анна Ивановна стала Сережей – «я рождаю сына». А девочка Катя становится старшей сестрой и какой-то, на всю жизнь необходимейшей, частью существования своего младшего брата.
«Что подлинно было, и что присказано легендой старших?» С одной из таких легенд (о превращении любимой куклы Анны Ивановны в сына Сережу) и начинается эта книга о подлинных человеческих связях. Семилетняя девочка Катя, в радостном ожидании рождения брата, начинает репетировать роль матери и наставницы. Подстриженная и переодетая Анна Ивановна стала Сережей – «я рождаю сына». А девочка Катя становится старшей сестрой и какой-то, на всю жизнь необходимейшей, частью существования своего младшего брата.
Быть может, одним из важнейших мотивов возникновения этой книги стали размышления писателя о семье и близких как непреложно существующей, святой защите от страхов, болезней и болей еще не познанного мира. Защите на всю жизнь.
Писатель вспоминает девочку, которая вошла в темный чулан к наказанному младшему брату и пробыла с ним все время его наказания. И «…мрака не стало… было прикосновение, оправданное любовью».
Писатель любуется и гордится этой бесконечно одаренной и красивой женщиной, старшей сестрой, которая на его глазах становится женой, матерью и… человеком несчастной судьбы.
Преданная мужем, она находит друзей в своих детях, друзьях младшего брата, которые почтительно и восхищенно называют ее «Королевой». А каждая встреча с ней для младшего брата – это «немножко семьи».
Читая «Повесть о сестре», понимаешь силу писательского оружия, направленного против «духов злобы поднебесных» — она в духе любви, духе семьи. И приобщается читающий к процессу строящегося сознания, стремящегося сохранить (но не любой ценой) свою цельность.
Жанр книги трудно определим, потому что она прорывается за границы «мемуарной литературы» и «семейных хроник». Это какой-то «труд чистой совести», приоткрывающий дверь к духовной целостности бытия, которое «сейчас на житейской бирже не в спросе».
Сестра мучительно умирает от неизлечимой болезни. Племянник извещает дядю о ее смерти. Скорбь и умиление? Тоска потери? Нет – несколько строк о свете мужественного страдания. Еще одно прикосновение старшей сестры и посмертный дар ее младшему брату.
Современный нам религиозный мыслитель подметил, что «Бог рассыпает свои подарки и свои удары, думая о нас не нашим умом. Нам остается радоваться каждому неожиданному подарку и собирать силы, чтобы приобретением стала сама скорбь». (Григорий Померанц).
