Богомолье

Повесть Шмелева свободна от елейности и лукавства. Все события читатель видит глазами главного героя — простодушного мальчика, воспринимающего взрослый мир с уважением и доверием. Герои повести полны жизни. Немощи взрослых, их страхи, забавные речи, нелепые поступки, а порой и серьезные прегрешения, совсем не оцениваются ребенком и не закрывают от него лучших сторон человеческой души: живой веры, сострадательности, ощущения единства с окружающими и готовности им помочь. Шмелев, совершенно не стремясь к этому, дает нам урок неосуждения. Оно достается ему легко, ведь в описываемое прошлое с любовью вглядываются глаза постаревшего, умудренного жизнью эмигранта. Тоска по «потерянному раю» окрашивает всё в тона милосердного снисхождения.

Повесть Шмелева свободна от елейности и лукавства. Все события читатель видит глазами главного героя — простодушного мальчика, воспринимающего взрослый мир с уважением и доверием. Герои повести полны жизни. Немощи взрослых, их страхи, забавные речи, нелепые поступки, а порой и серьезные прегрешения, совсем не оцениваются ребенком и не закрывают от него лучших сторон человеческой души: живой веры, сострадательности, ощущения единства с окружающими и готовности им помочь. Шмелев, совершенно не стремясь к этому, дает нам урок неосуждения. Оно достается ему легко, ведь в описываемое прошлое с любовью вглядываются глаза постаревшего, умудренного жизнью эмигранта. Тоска по «потерянному раю» окрашивает всё в тона милосердного снисхождения.

Важной темой для Шмелева оказывается тема мнимой и подлинной святости. Многие люди и сейчас не умеют их различать. Автор с некоторой жалостью и детским страхом описывает сумасшедшего старика — бывшего купца, увешенного замками, — перед которым многие богомольцы благоговеют. А через некоторое время писатель знакомит нас с подлинной святостью. Образ старца Варнавы у Шмелева уникален. В отличие от святых, описанных Толстым или Достоевским, он не наделен ни единой вымышленной чертой. Иван Шмелев воссоздает образ русского преподобного талантливо и объемно. Вместе с богомольцами мы видим его ласковость, тихость, прозорливость и исходящий от него мирный незримый свет. Один вид этого старца целительно действует на душу. И нам приходят на память слова преподобного Серафима Саровского: «Стяжи мир душевный – и тысячи рядом с тобой спасутся».