Нетерпение сердца

Разницу между настоящим, «действенным» состраданием и поверхностной «бездейственной» жалостью объясняет самый мудрый герой романа доктор Кондор: «Есть два рода сострадания. Одно — малодушное и сентиментальное, оно, в сущности, не что иное, как нетерпение сердца, спешащего поскорее избавиться от тягостного ощущения при виде чужого несчастья; это не сострадание, а лишь инстинктивное желание оградить свой покой от страданий ближнего. Но есть и другое сострадание — истинное, которое требует действий, а не сантиментов, оно знает, чего хочет, и полно решимости, страдая и сострадая, сделать все, что в человеческих силах и даже свыше их».

Разницу между настоящим, «действенным» состраданием и поверхностной «бездейственной» жалостью объясняет самый мудрый герой романа доктор Кондор: «Есть два рода сострадания. Одно — малодушное и сентиментальное, оно, в сущности, не что иное, как нетерпение сердца, спешащего поскорее избавиться от тягостного ощущения при виде чужого несчастья; это не сострадание, а лишь инстинктивное желание оградить свой покой от страданий ближнего. Но есть и другое сострадание — истинное, которое требует действий, а не сантиментов, оно знает, чего хочет, и полно решимости, страдая и сострадая, сделать все, что в человеческих силах и даже свыше их».

Антон посещает Эдит и почти наслаждается своей жалостью к этой девушке, упивается своим мнимым состраданием: он чувствует собственную значимость и необходимость в этом доме. Но его жалость неверно истолковывают и невольно заставляют подарить Эдит надежду на выздоровление и, что гораздо важнее, надежду на счастливую любовь. Антон не может ответить Эдит отказом, но и не может ответить на ее чувства. Поначалу молодой офицер, опьяненный ощущением собственной нужности и всемогущества, дает Эдит и ее отцу опрометчивое обещание любви, жадно наслаждается своим новым положением: «В тот вечер я был Бог», но после, испугавшись насмешек товарищей-офицеров, малодушно убегает, отказываясь от собственной жертвы, отрекаясь от своих слов…

При этом главного героя нельзя безоговорочно осуждать. В своем детском стремлении к подвигу, к чуду самопожертвования он не рассчитал своих сил: жертва из жалости и из самолюбования – напрасная, ненастоящая жертва. Всю степень ответственности за свои действия Антон осознает уже слишком поздно, когда ничего нельзя исправить. Но что важно – Антон действительно понял, в чем состоит главное отличие между жалостью и сострадательной любовью, постиг, что такое «нетерпение сердца» и к чему оно может привести, проник в глубину собственной души и увидел себя таким как есть. Спустя много лет, совершив немало военных подвигов и став кавалером ордена Марии-Терезии, этот человек будет помнить тот важнейший урок, который в молодости преподнесла ему жизнь, будет отвергать ярлык героя и тщательно избегать всеобщего восхищения, глубоко раскаиваясь в своем малодушии: «Ибо я знаю, что своей слабостью, своей жалостью — когда я подал надежду, а затем сбежал — я убил человека…».

Роман учит ответственности за свои поступки, а самое главное – учит различать сострадание мнимое и истинное – понимание которого так близко пониманию христианской любви. Любви действенной, жертвенной, забывающей о себе, милосердной и терпеливой..