В этот неспешный, трудный процесс «душевной ревизии» Подкалесина начинают врываться его «помощники» — сваха Фекла и друг героя Кочкарев. А вместе с ними и наваждения какого-то демонического бытия. Сваха упоенно-кликушески перечисляет приданное невесты и ее женские достоинства, а Кочкарев гипнотизирует Подколесина картинами будущего «семейного рая» и везет его знакомиться с невестой.
В этот неспешный, трудный процесс «душевной ревизии» Подкалесина начинают врываться его «помощники» — сваха Фекла и друг героя Кочкарев. А вместе с ними и наваждения какого-то демонического бытия. Сваха упоенно-кликушески перечисляет приданное невесты и ее женские достоинства, а Кочкарев гипнотизирует Подколесина картинами будущего «семейного рая» и везет его знакомиться с невестой.
Невеста Агафья Тихоновна, отчаявшись выйти замуж, гадает на картах и жадно слушает рассказы свахи о возможных кандидатурах. Ей тоже страшно и главный страх ее – возможное одиночество.
Перед ней, как на ярмарке пройдет пять женихов. (В первом варианте пьеса так и называлась автором — «Женихи»). Разнообразные и уморительные в своем духовном убожестве и своих претензиях.
Перебирая в воображении «портреты» женихов, она пробует создать образ идеального мужа, отца ее будущих детей. Она, по-своему, милосердна к кандидатам на ее руку и способна в каждом найти какое-то достоинство, но выбор ее падает на Подколесина.
Жених и невеста вдвоем. Казалось бы, малозначащий разговор о погоде, гуляньях, любимых цветах и храмах вдруг начинает вибрировать подлинным томлением одиноких людей по единению, по семье.
«Теперь предо мною открылся совершенно новый мир, теперь я вот вижу, что все это движется, живет, чувствует… А прежде я ничего этого не видел…» В Подколесине начинает открываться христианское восприятие жизни в ее изначальной полноте, как дара Всевышнего. «Что я значил, что я делал?» Это уже не вопрос духовно одичавшего человека, а предчувствие душевного перерождения.
Но… в последний момент жених сбегает, выпрыгивая в окно.
Гоголь подмечал в одной из своих статей: «Мы имеем чудный дар делать все ничтожным». Испугавшись нового, приоткрывшегося ему мира, испугавшись «сокровищ духовных от семьи собираемых» (св. Тихон Задонский), Подколесин возвращается в рабство мира привычной «скверности».
Автор не случайно поменял название своего «совершенно невероятного события» — и его сомнения, и его надежды связаны с «женитьбой» как началом несомненной ценности на этой земле – семьи.
